Прошлое и настоящее немецкой диаспоры в Казахстане

Часть 1 (ссылка на часть 2 внизу страницы)

УДК 308 (584.6) 49(584.6)7

 СОСТАВИТЕЛЬ - Колосов А. В. Прошлое и настоящее немецкой диаспоры в Казахстане. Методические указания по спецкурсу "История формирования многонационального общества Казахстана". Часть1. Алматы, КазНТУ, 1998. С. 1 -26.

Методические указания составлены в соответствии с требованиями квалификационной характеристики специалиста, Государственных стандартов, педагогико-психологических основ организации и проведения спецкурса по актуальным проблемам истории и современной политики Казахстана, предназначены для самостоятельной работы студентам, изучающим данный спецкурс.

Рецензент Байсалбаева Ж.А., доцент кафедры социально-политических дисциплин Института КНБ РК.

Печатается по плану издания Министерства образования, культуры и здравоохранения Республики Казахстан на 1998 г.

 (c) Казахский национальный технический университет, 1998 г.

 ВВЕДЕНИЕ

Секция истории кафедры общественных дисциплин Казахского национального технического университета читает спецкурсы по актуальным вопросам истории и современной политики Республики Казахстан. Учитывая, что в настоящее время одним из основных направлений развития общества является поддержание и укрепление межнационального согласия, секцией подготовлен спецкурс по истории формирования многонационального общества Казахстана. Предлагаемые методические указания стали первыми в ряду готовящихся к печати.

В брошюре на материалах истории и сегодняшнего дня третьей по численности части населения многонационального Казахстана - немецкой диаспоры - рассказывается о некоторых актуальных вопросах нашей политической жизни. Это: права человека, проблема реабилитации жертв политических репрессий, восстановление в правах ранее репрессированных народов. Обращается внимание на сложность и противоречивость исторического процесса, необходимость взвешенного подхода к оценке прошлого.

В методических указаниях использованы материалы казахстанской, российской, немецкой прессы, малоизвестные издания последних лет и предшествующих периодов. Особенно выделяются в качестве источников информационные ресурсы Internet, как и положено мировой паутине, из разных стран. В качестве таковых - Россия, Германия, Соединенные Штаты Америки. Привлечение Internet к изучению общественных наук является весьма перспективным делом и сулит в недалеком будущем много нового. Секция истории уделяет этому в настоящее время особое внимания.

К ИСТОРИИ НЕМЕЦКОЙ ДИАСПОРЫ В КАЗАХСТАНЕ

 

В сегодняшнем Казахстане проживает более 120 наций и народностей. Это большое богатство нашего общества, но одновременно и большие заботы. Одной из самых многочисленных диаспор является немецкая. Ее особое положение предопределяет и то, что многие ее представители выехали на постоянное место жительства в Германию, многие собираются это сделать. Некоторые уже вернулись в новом качестве - деловых людей - граждан Германии, работающих в Казахстане. На примере истории и сегодняшнего дня немецкой диаспоры можно понять многие вопросы жизни нашего общества, радости и печали межнациональных отношений.

История немецкой диаспоры в Казахстане насчитывает более 200 лет. В Казахстане немцы стали появляться едва ли не в то же самое время, как они появились в Российском государстве. До недавнего времени в Казахстане проживало почти миллион немцев, которые составляли третью по численности национальную группу. Например, в Восточном Казахстане в селе Екатериновка половина всех жителей были немцами, а села Заречное, Кенюхово, Горкуново, Пругерово были чисто немецкими.

Первым русским правителем, установившим тесные контакты с немцами, был Ярослав Мудрый (1019 - 1054 гг.). Он женил своих сыновей на немках. Новгородские купцы имели деловые контакты со своими коллегами, которые языка русского не знали, на вопросы отмалчивались, в общем, были немцами. Довольно скоро в ряде русских городов появились ремесленники и торговцы из германских земель. При Иване Грозном в Москве на Яузе появилась немецкая слобода Кукуй. В очередном приступе гнева русский царь ее сжег, но поселения немцев появились во многих городах России, а московский Кукуй стал "городом в городе". Петр I приглашал специалистов из Германии, обещая им большие привилегии. Недаром его называли учеником немецкой слободы. Уже с именем Петра связано появление в Рудном Алтае горных инженеров и мастеров из Германии. Из тех же заморских краев в 1786 году Филипп Риддер "послан был в партию за прииском разного рода руд и камней и за описанием тех мест по рекам Убе и Ульбе". И у речки Филипповки (приток Ульбы) Риддер нашел-таки богатейшее месторождение полиметаллических руд. Со временем здесь был построен комбинат, а город назван Риддером (после 1941 года - Лениногорск). К концу XIX века в Казахстане проживало уже свыше 2600 немцев (0,06%).

Первая волна массовых переселений относится ко времени столыпинской аграрной реформы. В эти годы в Казахстане было образовано около ста немецких колоний. Первое насильственное переселение связано с шовинистической кампанией, захлестнувшей европейские страны перед- и в ходе первой мировой войны. В 1915 году в России были приняты законы, направленные на ликвидацию "немецкого засилья", по которым всем лицам немецкого происхождения грозило выселение из приграничных областей. Советская власть эту проблему сняла. В декабре 1924 года была провозглашена Автономная республика немцев Поволжья со столицей в городе Энгельсе. Параллельно с этим на территории Казахстана было создано немало сел с немецким населением, а республиканские власти стали уделять внимание проблемам одного из крупных национальных меньшинств.

Из Автономной республики немцев Поволжья большая часть немецкого населения оказалась после 1941 года в Казахстане. Поэтому ее история имеет самое прямое отношение к нашей теме. До войны в ней проживала четвертая часть полуторамиллионного немецкого составляющего СССР. Это был общий культурный, научный центр. Здесь выходила 21(!) газета на немецком языке, ежегодно издавались сотни наименований книг, суммарные тиражи которых исчислялись миллионами, работали национальные театры. Из других мест Советского Союза немецкие семьи посылали сюда детей учиться в техникумы и институты. Конституция республики декларировала основные гражданские права и свободы, а Совет народных комиссаров следил за их соблюдением. И как бы ни был тот - сталинский - период истории тяжел для народа, но немногие оставшиеся в живых старики вспоминают ту жизнь как потерянный рай...

Возникло это своеобразное государство после победы Октябрьской революции. Она перечеркнула не только самодержавный закон 1916 года против "немецкого засилья", но и всю русификаторскую политику царизма.

Революционная стихия, бушевавшая в стране, не могла не затронуть и Поволжье. Здесь было довольно сильным рабочее движение. Возглавляли его местные коммунисты, активно выступавшие за новую форму власти - Советы. Крепкие же крестьяне - хозяева не испытывали никакой симпатии к социализму с его идеями ликвидации частной собственности, уничтожения денег, обобществления всего хозяйства. Националистическая организация "Союз немцев Поволжья" вообще ориентировалась исключительно на Германию. И если немцы - коммунисты самоотверженно поддерживали голодные Петроград и Москву, отправляя им миллионы пудов хлеба, то зажиточные немцы-кулаки были организаторами восстаний против советской власти, а "Союз немцев..." уговаривал молодежь уехать в Германию. Революция разорвала страну, нации, семьи пополам, ей было все равно, на каком языке отдаются приказы о расстрелах и чьи проклятья разносятся над Волгой.

А немного раньше, 19 октября 1918 года, когда победа большевиков еще не была очевидной, В.И.Ленин подписал декрет Совнаркома об образовании первой(!) в Советской России автономной области, названной "Трудовой коммуной немцев Поволжья". Он гласил: "Совет народных комиссаров выражает уверенность, что при условии приведения в жизнь этих положений борьба за освобождение немецких рабочих и немецкой бедноты в Поволжье не создаст национальной розни, а наоборот, послужит сближению немецких и русских трудовых масс России, единение которых - залог их победы в международной пролетарской революции".

Возможно, своевременное подписание декрета и обеспечило авторитет и поддержку коммунистам. О том, что этот документ не был принят случайно, в круговерти декретов утверждающей себя новой власти, говорит и характер прений в Совнаркоме. Ленин трижды выступал с обоснованием своей точки зрения. А кто уж как не он, написавший одну из глав капитального труда "Развитие капитализма в России" на материале немецких колоний, знал существующие там условия и возможности.

Через некоторое время, в двадцатые годы, помимо республики возникло еще 14 национальных районов на Украине, в Крыму и на Алтае. Жизнь понемногу налаживалась. Она не стала легче, но обрела смысл и дала людям успокоение в труде. Трудолюбие, упорство и организованность позволили к тридцатым годам уже преобразить край. Посевные площади были доведены до 1,5 млн. гектаров, поголовье скота - до 800 тыс. По внедрению передовой агротехники республика занимала одно из первых мест в Советском Союзе. Становились нормой передовые по тем временам многопольные севообороты.

Поволжье - зона рискованного земледелия. Засушливые степи, нехватка дождей, сильные ветры зачастую сводят на нет весь крестьянский труд и сегодня. А что было тогда, когда механизация еще только разворачивалась, построены только первые пятьсот километров линий электропередач? И тем вдвойне и втройне было удивительно прочитать в пожелтевших от времени местных газетах о попытках выращивания в этих краях винограда! Не отставала и промышленность: в городе Энгельсе давали продукцию мясокомбинат и беконная фабрика, трактороремонтный и дизелестроительный, станкостроительный и кирпичный заводы. Заметен был и рост культуры. Если в 1922 году в этих краях был 771 учитель, то в 1938 - более 3 тысяч. Открылось три института, шесть техникумов. Во всех поселках появились школы и детские сады, клубы, дома культуры, больницы. Постоянно работали театры и кинотеатры, на улицах немецкая и русская речь звучали наравне. В 1934 году республика была награждена орденом Ленина "за достижения в развитии народного хозяйства".

Для того, чтобы иметь более полную картину предвоенного положения дел, приведем цифры, характеризующие расселение немцев по территории СССР.

Немецкое население Советского Союза в 1939 году (в границах до 17 сентября 1939 года) составляло 1427 тыс. человек или 0,8% от всего населения страны (170 млн. 557 тыс. человек). Основными районами их расселения были:

РСФСР всего 862 тыс.

в том числе: АССР немцев Поволжья 336 тыс.

Алтайский край 29 тыс.

Омская область 59 тыс.

Новосибирская область 8,1 тыс.

Красноярский край 4 тыс.

Кемеровская область 3,3 тыс.

Оренбургская область 19 тыс.

Казахская ССР 92 тыс.

в том числе: Карагандинская область 14 тыс.

Кокчетавская область 15 тыс.

Павлодарская область 6,5 тыс.

Акмолинская область 7,6 тыс.

Азербайджанская ССР 23 тыс.

Грузинская ССР 20 тыс.

Киргизская ССР 12 тыс.

Украинская ССР 362 тыс.

Крым 95 тыс.

АССР немцев Поволжья имела население численностью в 606,5 тыс. человек, из них немцы составляли около 60% (336,7 тыс. человек), русские - 156 тыс. (25%), украинцы - 57 тыс. (10%). Территория республики составляла 28 тыс. кв. км. и делилась на 22 района (кантона).

В общем и целом, советские немцы и своей численностью, и конкретным вкладом в народное хозяйство, науку и культуру играли весьма заметную роль в государстве, были вполне законопослушными и добропорядочными гражданами.

Но это относительное благополучие и тихая жизнь рухнули с началом войны. С 1941 годом начался самый тяжелый период в жизни советских немцев, им пришлось принять во многом на себя всю накопившуюся народную ненависть к фашистским агрессорам. На какое-то время слова "немец" и "фашист" стали синонимами.

Из опасения, что советские немцы могут стать "пятой колонной Германии", Президиум Верховного Совета СССР принимает Указ о переселении немцев, проживающих в районах Поволжья. Высылались они в Сибирь и Казахстан.

Таким образом, одной из самых значимых вех в формировании немецкой диаспоры в Казахстане стал печально знаменитый Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года "О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья". На него часто ссылаются, поэтому есть смысл привести его полностью.

В связи с этим Государственному Комитету Обороны предписано срочно произвести переселение всех немцев Поволжья и наделить переселяемых немцев Поволжья землей и угодьями в новых районах.

Об этом документе и последовавших вслед за ним событиях в казахстанской прессе за последние годы написано достаточно много, в противоположность доперестроечным временам, когда этот вопрос в литературе (за исключением, естественно, диссидентской) не поднимался вовсе. Приведем здесь только некоторые примеры. В статье М.Хасанаева "Без вины виноватые" по этому поводу говорится:

Это было полнейшей ложью и клеветой на целый народ... Незаконное преследование советских немцев, лишения и бедствия, выпавшие на их долю в тяжелейшие годы войны и послевоенный период, останутся в истории как одно из тягчайших преступлений сталинизма против человечества.

Г.Бельгер по этому поводу говорит так:

На Западе громыхала война, Родина оказалась в смертельной опасности, а товарные поезда, набитые выселяемым народом, шли и шли на Восток, эшелон за эшелоном, одни в Сибирь, другие - в Казахстан, чтобы как можно успешнее осуществить маркутризацию наказанных державной волей народов...

Похожие оценки событий того периода даются и в других публикациях казахстанской и российской прессы.

Указ Президиума Верховного Совета СССР в 1964 году вполне однозначно определил на законодательном уровне изменение отношения к немцам со стороны государства: "Жизнь показала, что эти огульные обвинения были неосновательными и являлись проявлением произвола в условиях культа личности Сталина. В действительности в годы Великой Отечественной войны подавляющее большинство немецкого населения вместе со всем советским народом своим трудом способствовало победе Советского Союза над фашистской Германией┘"

Спустя 22 года в ноябре 1989 года Верховный Совет СССР принял второй весьма важный документ "О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав". Таким образом, официально советские немцы реабилитированы дважды, в 1964 и 1989 годах, но не восстановлены полностью в своих правах до настоящего времени.

Вместе с тем, нельзя не заметить, что и тот и другой документы носили ярко выраженную печать конъюнктуры. В 1964 году перед своим снятием Н. С. Хрущев весь пыл своей неугомонной натуры направил на изобличение ненавистного культа личности, в 1989 году в пафосе "перестройки", красивых слов и благих обещаний мы наслушались сполна. К чему привело "восстановление прав ранее репрессированных народов" мы увидели очень скоро в Ингушетии, Северной Осетии, Чечне и других местах.

В 1997 г. архив Президента РК совместно с московским издательством "Готика" при содействии МВД Германии опубликовал сборник архивных документов "Из истории немцев Казахстана 1921 - 1975" очень небольшим тиражом - 2000 экз. Если не считать отрывочных публикаций в журнале "Феникс", то ничего подобного мы еще не видели. Автор вводной статьи А.С.Зулкашева в полемику с вышеназванными авторами не вступает. Но сама избегает категоричных оценок: "В определенной мере жестокость политических и экономических решений была вызвана и особенностями военного времени. Тяжелейшее положение страны обусловило принятие чрезвычайных мер...".

Некоторые из опубликованных в сборнике документов также не подтверждают правоты односторонних подходов. Вот например, в письме Красноармейского райкома КП(б) секретарю Северо-Казахстанского обкома Сегизбаеву от 2 мая 1937 года говорится: "За последнее время усилилось поступление посылок из-за границы колхозникам района. Посылки поступают из Польши, Германии не только переселенцам, а также имеются случаи получения посылок колхозниками-немцами старых колхозов". Здесь, видимо, речь идет о повышенном интересе к немецкому населению Казахстана и всего СССР со стороны германских организаций.

В памяти советских властей еще свежи были воспоминания о серьезном недовольстве немцев коллективизацией, неприятии ими никаких других форм сельскохозяйственной деятельности, кроме единоличной. Вот что писал полномочный представитель ОГПУ по Казахстану Волленберг 28 февраля 1930 г.: "В хозяйственной жизни немецкое население резко отличается от окружающего русско-крестьянского населения Казахстана. При наличии предприимчивости, организованности и сравнительно высоком общем развитии немцев, их хозяйства являются наиболее культурными, мощными и наиболее доходными".

В совершенно секретном письме Зыряновского райкома КП(б) К говорится: "С первых дней приезда в селах и городе Зыряновске ряд немцев развернул контрреволюционную пораженческую агитацию, восхваляет немецкую армию и обербандита Гитлера. Например в колхозе им.Чапаева Крестовского сельисполкома немец-переселенец вел антисоветскую пораженческую агитацию: "Наша армия прекрасная, ваши воюют задницами. Вот еще немного и картина будет ясна. Красная Армия, конечно, будет разбита, стоит нашим орлам поднажать, а мы поможем отсюда и победа будет обеспечена, и мы поедем домой. А что пишут в газетах - это брехня, немецкая армия непобедима". Подобных докладов приведено в книге не один и не два.

Как могли восприниматься подобные разговоры местным населением - понятно. Но ведь происходившие события наслаивались на историческую память народа, причем многократно отражаясь и преобразовываясь каждый раз в совсем, порой, другом виде.

Как ни соблазнительно свести все проблемы к преступлениям тоталитарного сталинского режима, это вряд ли удастся, причины принудительного переселения и тягот наших немцев лежат гораздо глубже. Пытаясь их игнорировать, мы не только никогда не придем к межнациональному согласию, но наоборот уйдем от него еще дальше. Наверное настало время без лишних эмоций, не обостряя внимания на прошлых обидах, попробовать разобраться.

История крупной и влиятельной немецкой диаспоры в Российской империи хорошо известна, напомним просто отдельные ее штрихи.

К 1914 г. число лиц, чьим родным языком был немецкий, приближалось к двум миллионам. Там, где немцы империи жили своими поселениями, вроде Сарепты или Покровска в Саратовской губернии, Люстдорфа под Одессой или Еленендорфа (рядом с Гянджей в нынешнем Азербайджане), местности Сабалак неподалеку от нынешней Кзыл-Орды, других районах Казахстана, это были кусочки Германии - с характерными каркасными постройками, мельницами, кирхами, трактирами.

В домах - пуховые перины, на которые жарко смотреть, не то что залезть под них; на салфетках готические надписи гладью: изречения из Библии и нравственные сентенции; по праздникам танцы под скрипку, свинина с капустой и пиво.

Обитатели этих сел были немцами во всем, кроме подданства. Живя в своей среде, многие из них, особенно женщины, а также склонные к домоседству мужчины, могли за всю жизнь не узнать по-русски и дюжины слов.

Незнание колонистами русского языка стало быстро исчезать после 1874 г., когда новобранцы из немецких сел пошли служить в русскую армию. До того в течение 111 лет (после указа Екатерины II, разрешившего "иностранным" селиться в Российской империи) переселенцы и их потомки освобождались от призыва. Кстати, именно отмена этой льготы, а вовсе не попытки обращения в православие, как иногда уверяют, стала причиной переселения примерно 100 тысяч немцев из России за океан.

Другую картину мы видим, когда обращаемся к Петербургу, другим городам Российской империи. Часть из них, особенно купцы, сохраняли свое германское подданство. Но большинство составляли русские подданные, выходцы из остзейского края или, по-нынешнему, Прибалтики. Среди них было немало дворян и очень много ремесленников - булочников, колбасников, пивоваров, часовщиков. В интеллигентных профессиях немцы были очень заметны среди врачей, аптекарей, музыкантов, учителей.

Газета "Sankt-Petersburger Zeitung", одно из старейших в России периодических изданий, выходила в течение 188 лет, с 3 января 1727 г. Она всего на 25 лет моложе самой первой русской газеты "Ведомости".

Но в жизни ничто не бывает слишком гладко. В романе немецкого классика Теодора Фонтане "Сесиль" говорится об участнике битвы под Плевной, немце родом, который покинул русскую армию, убедившись, что его товарищи-офицеры ненавидят и презирают все немецкое. Подобные чувства и впрямь имели место. Много путешествовавший в прошлом веке по России барон Август фон Гакстгаузен-Аббенбург (кстати, именно ему мы обязаны длящемуся уже 150 лет недоразумению с "традиционной русской общиной") объяснял эти чувства поведением остзейских немцев - надменных и вечно лезущих вперед.

Это весьма интересный поворот темы, бросающий на остзейских немцев неожиданный свет. Подтверждение слов барона мы находим не у кого-нибудь, а у Николая I, который "совершенно справедливо полагал, что немцы - более подходящее орудие для проведения угнетательской и непопулярной политики, чем русские, которые ценили свою независимость гораздо выше"

Дело в том, что после манифеста Петра III "О вольности дворянства" 1762 г., освободившего дворян от обязанности служить, русские дворяне все менее радостно шли в администрацию, предпочитая военное поприще, хозяйство или рассеянную жизнь. А вот у балтийских немцев была эта жилка - любовь к организации и управлению, и они охотно поступали на государственную службу, делая карьеру даже в самых глухих уголках империи. Поэтому для многих в России немец ассоциировался не с милым толстовским Карлом Иванычем, а с Бенкендорфом, Дуббельтом и с их уменьшенными провинциальными подобиями.

На рубеже XIX и ХХ веков вполне серьезно высказывались мысли о том, что немцы являются превилегированной нацией, занимающей первое место в России по шкале этнической ценности. Они начали появляться при дворе и в русском обществе в царствование Петра I в процессе "прорубания окна в Европу". При Петре I это был торговый, военный и ученый люд. Они служили "по контрактам", отдавая свой опыт России, не забывая свои собственные интересы, присматриваясь к огромной, полудикой стране. Завоевание Прибалтики включало в орбиту русского дворянства особый отряд "немецких баронов", владевших землями в Литве, Латвии, Эстонии со времен меченосцев. Прибалтийские немцы быстро разобрались в интригах петербургского двора, почти безошибочно делая ставку на победителя во время дворцовых переворотов. Военные и волевые качества, активность и преданность престолу быстро сделали их важной составляющей в сфере политики, армии и администрирования.

Этому способствовало непрерывное породнение русских царей, великих князей и княжон с немецкими владетельными домами - Мекленбургским, Брауншвейгским, Гессен-Дармштадским, Голштейн-Готторпским, Ольденбургским, Лейхтенбергским и др. Немецкая кровь постепенно вытесняла русскую в жилах царей, превращая их в обрусевших немцев. Практически все русские императрицы плохо говорили по-русски даже к концу своей жизни. Так что царскую семью можно вполне определенно отнести к этническим немцам. Имея в виду такую особенность династии Романовых, можно утверждать, что не кровь определяет мироощущение человека, а воспитание и уклад жизни. Визиты немецких родственников в Петербург и ответные визиты великих князей к ним были регулярными. Таким же регулярным становилось присутствие дворян немецкого происхождения при царском и великокняжеских дворах. В глазах российских придворных присутствие немецкого дворянства там обретает черты неизбежности и закономерности. Даже когда наступали периоды немецкого засилья, у русского дворянства крайне редко появлялось желание открыто протестовать или жаловаться. Да и к кому следовало обращать жалобы с неудовольствиями такого рода? К царю, у которого все родственники немцы и опорой трона являются выходцы из Прибалтики? Поэтому приходилось терпеть, копить злость и ждать очередного переворота.

Важной особенностью карьеры прибалтийских дворян являлось условие обязательного принятия православия, что снимало все ограничения в продвижении по государственной службе. Поэтому прибалтийские немцы, желающие сделать карьеру при русском дворе или в армии, уже к концу XVШ века сменили протестанизм на православие. Это принесло свои плоды, и вскоре православные немцы активно теснят православных же русских на всех уровнях и во всех сферах государственной жизни. Мы видим русских немцев во главе Канцелярии Его Величества, министерств: двора, иностранных и внутренних дел, военного, финансов, образования, генералами и адмиралами, губернаторами, командующими армиями, гвардейскими частями. Прибалтийское дворянство стало рассадником административной элиты, в России не существовало губерний, военных округов, дивизий, полков, где бы немцы не занимали командных постов. Особенно высокая их концентрация была вблизи трона. Немцы воспитывают цесаревичей, великих князей и княжон, управляют наукой и университетами, военными академиями и штабами, заводами и поместьями. Помимо изначальных земельных наделов в Лифляндии, Эстляндии и Курляндии прибалты становятся помещиками практически всех губерний страны. Немцам в Российской империи жаловаться было не на что. Известен случай, когда Николай I, желая вознаградить А.П.Ермолова, спросил его, чего бы он хотел. Ермолов ответил: "Сделайте меня немцем, государь". Немецкая буржуазия - средний класс - задает тон не только в Риге и Ревеле, но также и в Петербурге, Москве, Екатеринбурге и других городах Империи. Нет нужды перечислять немецкие фамилии, оставившие след той поры в истории Казахстана. Игельстрем, Баум, Гасдорф и т.д., и т.п. Немецкое крестьянство фермерского типа процветало как в Поволжье, куда оно было приглашено Екатериной II, так и в Новороссии, Прибалтике, средней России. О том, как жили немцы-крестьяне до революции в Казахстане, написана целая диссертация.

Российские немцы, включая прибалтийскую ветвь, оказали в целом положительное влияние на государственность России, становление ее промышленности, науки и культуры. Они стали изрядно обрусевшим нацменьшинством, занявшим благодаря своим талантам исключительное положение в жизни Российской Империи, сравнимое в какой-то степени с положением правящей иудейской прослойки в далекой Хазарии 1000 лет тому назад. Невозможно перечислить имена всех российских граждан немецкого происхождения, вошедших в историю Государства Российского. Отметим здесь лишь наиболее известных ученых - Миллера Г.Х., Рихмана Г.В., мореплавателей - Беллинсгаузена Ф.Ф., Крузенштерна И.Ф., военачальников - кн. Барклая-де-Толли М.Б., бар. Беннингсена Л.Л., гр. Миниха Б.Х., бар. Остермана А.И.

В прошлом веке российские немцы занимали от трети до половины губернаторских и вице-губернаторских должностей России и до половины командного состава армии. Здесь они выдвигались благодаря храбрости, дисциплине, преданности трону, исполнительности и жестокости. Эта последняя черта иногда приводила к бунтам, как было в Семеновском полку в октябре 1820 года, и всегда помогала усмирять мятежные провинции и отдельные воинские части. Солдаты не любили и боялись немцев. Лейтенант Шмидт здесь был приятным исключением. Во время русско-японской войны командный состав армий выглядел так: 1-й армией командовал ген. Линевич, 2-й - ген. Грипенберг, 3-й - ген. бар. Каульбарс. Отрядами, входящими в армии, командовали генералы Засулич, Штакельберг, Мищенко, Ренненкампф. Мищенко и Каульбарс, кстати, наши земляки - оба начинали свою карьеру в Семиречье.

На совещании в Новом Петергофе в конце июля 1905 года, посвященном созданию Государственной Думы, в первом ряду сидели: Победоносцев К.П. - обер-прокурор Синода, Булыгин А.Г. - министр внутренних дел, Будберг А.А. - шеф императорской канцелярии, Фриш Э.В. - старейшина Госсовета, Ламсдорф В.Н. - министр иностранных дел, Редигер А.Ф. - военный министр, братья Д.Ф. и А.Ф. Треповы, кн. Ширинский-Шахматов А.А., гр. Бобринский А.А., гр. Игнатьев А.П., Танеев А.С., бар. фон-Гильдебрандт Ю.А. - статс-секретарь, бар. Фредерикс Б.В. - министр двора, Нарышкин А.А. - председатель Совета объединенного дворянства, Рихтер О.Б. - член Госсовета, Шванебах П.Х. - главноуправляющий земледелием и землеустройством, бар. Нольде Э.Ю. - управляющий делами Комитета министров, Тимрот А.Г. - статс-секретарь, Герард Н.Н. - председатель департамента Госсовета, сановники Коковцев В.Н., Стишинский А.С., Павлов Н.М., Верховский В.В., Чихачев Н.М., историк Ключевский В.О., пять великих князей. Как видим, немецкое дворянство представлено здесь весьма внушительно.

Русский сановник из немцев был воплощением душителя свободы именно в силу того, что добросовестно следовал букве закона, тогда как русские от века следовали правилу: дурные законы должно смягчать дурным их исполнением. Как пишет У.Лакер, "поскольку множество немцев избрали службу русскому самодержавию, у некоторых прогрессивных русских сложилось ошибочное мнение, будто самодержавие вывезено из Германии. Борьба против русского немца стала для людей, подобных Герцену, навязчивой идеей". Доходило до того, что остзейским служакам ставили в вину их русский патриотизм. А уж если находился пример непатриотичного поведения, радости в антинемецком лагере не было конца.

Но пришел роковой 1914-й год. Буйная толпа сбросила с крыши германского посольства на Исаакиевской площади каменных (а кто-то пишет, будто даже бронзовых) коней и ведших их под уздцы Зигфридов и утопила в Мойке. Для множества жителей Российской империи - от царицы до сельских колонистов, многочисленных остзейских баронов и просто русских с немецкими фамилиями - настали трудные времена. В начале войны прошла волна добровольной русификации: Вагенгеймы становились Вагиными, Шумахеры - Шуматовыми, Гагены - Гагиными, причем далеко не все делали это из страха. Люди верили, что идет вторая Отечественная, и хотели отмежеваться от всего, что хоть как-то связывало их с врагом России. Вглядитесь в списки павших на поле боя - их печатали газеты той поры, - как много в них фамилий немецкого звучания, порой даже с приставкой "фон". Можно ли доказать преданность своей родине еще яснее?

Даже это не предотвратило такого позорного события, как немецкий погром летом 1915 г. в Москве, с трудом усмиренный казаками. В 1915-1916 годах принимаются законы против "немецкого засилья" и "о сокращении иностранного землевладения и землепользования". Десятки тысяч человек выселяют из прифронтовой полосы и так называемых зон безопасности по берегам Черного и Азовского морей. Как оценить эти меры сегодня? Особенно в свете одной из крупнейших диверсий мировой истории - взрыве и потоплении в севастопольской бухте новейшего русского дредноута "Императрица Мария" в октябре 1916 г. Много лет спустя открылось, что взрыв устроил инженер николаевского судостроительного завода Виктор Эдуардович Верман. Такие вещи не исчезнут, пока народы воюют между собой. Вспомним зеркальный пример - сына русской матери, уроженца Баку Рихарда Зорге.

Имеется множество свидетельств о героизме советских немцев на полях сражений Великой Отечественной войны. "Комсомольская правда" в августе 1941 года писала о подвиге Г.Гофмана, который тяжелораненым попал в плен, но наотрез отказался сотрудничать с гитлеровцами, за что был буквально растерзан. Не менее десяти человек стали Героями Советского Союза. Генерал-майор С. Волкенштейн и офицер, ставший после войны генерал-лейтенантом И.Гарварт, партизанский командир А.Герман, знаменитые разведчики Р.Зорге, Р.Клейн, А.Байцель, командир пулеметного взвода В.Венцель. Многочисленных наград удостоены генерал-лейтенант Н.Гаген, командовавший 153-й стрелковой дивизией (одной из первых преобразованной в гвардейскую), танкисты П.Миллер и М.Геккель, полковник Н.Охнен, разведчики Н.Гефт и Э.Эрдман. Были советские немцы и в рядах защитников Брестской крепости: майор А.Дулькайт, старший лейтенант Е.Кролл, полковой врач В.Вебер, старший лейтенант Шмидт, старшина В.Мейер, красноармеец Э.Дамм, командир истребительного батальона А. Рамбергер. В победу над фашизмом неоценимый вклад внес талантливейший ученый-конструктор, один из основных руководителей разработки ракетных снарядов для "Катюши" Г.В.Лангемак.

В годы войны многие советские немцы были мобилизованы в так называемые "трудовые армии" и "трудовые колонны". Практически это все взрослое трудоспособное население, не подлежали этому призыву только женщины, имевшие трех и более детей, рабочие и служащие предприятий, за которых ходатайствовала администрация, мужчины, жены которых были русскими, женщины, мужья и дети которых были русскими. Активно участвовали они и в патриотическом движении по сбору и сдаче из личных сбережений средств. На строительство танков они внесли 3 млн. 573 тыс. рублей и 1 млн. 820 тыс. - на строительство эскадрильи самолетов, за что получили личную благодарность от И.В.Сталина.

Однако, несмотря на то, что советские немцы всегда были вполне добропорядочными гражданами, чувствовали они себя не очень комфортно. Причем проявлялось это даже в те периоды, когда особых оснований для этого вроде бы и не было. Люди меняли фамилии и в советское время; после гражданской войны это стало моровым поветрием - полистайте газеты 20-х гг. (о смене фамилии полагалось объявить печатно). И все же перепись 1926 г., т.е. до введения паспортов, учла в СССР 1 млн. 200 тыс. лиц с немецким самосознанием. В 1939 г. их насчитали 1 млн. 400 тыс., и слово "немец" уже было вписано в их паспорта. Присоединение перед войной Западной Украины, Западной Белоруссии, Бесарабии, Буковины и Прибалтики мало увеличило эту цифру - почти все тамошние немцы на основе межправительственных соглашений выехали в Германию.

Но вот что характерно. Во время войны в Германию выехало с оккупированных земель СССР 650 тыс. так называемых фольксдойчей - вдвое больше, чем их там в теории могло быть. Кроме того, вероятно не все "паспортные" немцы зарегистрировались как фольксдойчи. Значит, большинство уехавших "на историческую родину", будучи по паспорту русскими, украинцами и так далее, смогли доказать свои немецкие корни. Если бы в 1944-1945 гг. действительно была вывезена половина наших "паспортных немцев", их число в СССР не оказалось бы по первой послевоенной переписи гораздо большим, чем до войны.

Приведенные цифры, иллюстрируя размытость этнических границ российских немцев, снова возвращают нас к вопросу: кого же считать немцами в нынешней России, Казахстане? Еще Лермонтов писал про одного своего героя: "Его имя Вернер, но он русский. Что тут удивительного? Я знал одного Иванова, который был немец".

Сегодня немцы уезжают в Германию. Некоторые говорят: "так называемые немцы". Говорить так - значит ставить под сомнение право людей на свободу самосознания и личного самоопределения, право выбора страны проживания и даже право на обиду за те муки и лишения, которые претерпели их родители, депортированные в Сибирь, Казахстан, Киргизию. Да, по переписи 1989 г. более половины паспортных немцев СССР (кстати, в какой бы республике они ни жили) назвали родным языком русский, а те, кто назвали немецкий, зачастую знали его архаичную форму, притом лишь на бытовом уровне. Однако достаточно того, что они сами считают себя немцами. Это их выбор.

В Германии они уже образовали своеобразную этническую группу. Переселяясь за Одер, их семьи, часто смешанные, часто оставившие в России русскую родню, увеличивают число нитей, связывающих наши страны.

Отъезд этих людей не так уж сильно уменьшил нашу немецкую составляющую. Немцы не исчезнут ни в России, ни в Казахстане. Несмотря на миллион уехавших, к немцам отнесут себя ненамного меньше людей, чем в перепись 1989-го. В конце концов, к нам вернется понимание той истины, что этническая принадлежность - дело вольного выбора. Что же до людей, имеющих немецкую бабушку или немецкого прапрадедушку, их у нас, вероятно, намного больше. Этот простой факт делает Германию близкородственной нам страной.

Два с лишним века в Россию активно привносился немецкий элемент. Мы даже часто не отдаем себе отчета в том, сколь прочно в нашей повседневной жизни сильно немецкое влияние. Сегодня в Германию привносится элемент с востока. Ницше, утверждавший, что наиболее желательная перспектива будущего - есть слияние германской и славянской рас, был бы, вероятно, доволен.

Однако возвратимся к истории. В предвоенное время противостояние и противоборство экономик, дипломатий, разведок достигло апогея, что и вылилось в открытое военное противоборство. Хотя ряд авторов стремятся в послевоенные годы показать, что гитлеровский и сталинский режимы имели слишком много общего и еще неизвестно, кто больше виноват в развязывании войны, нам трудно согласиться с такой позицией. В противном случае придется выяснять, почему в книгах Адольфа Гитлера "Моя борьба" и Голды Меир "Моя жизнь" столь много общего и почему проблема холокоста приобретает в связи с этим несколько иное звучание.

О многих коллизиях германо-советских отношений предвоенной и военной поры, о тайных планах и делах германской разведки и контрразведки в своих мемуарах пишет В.Шелленберг - шеф управления шпионажа и диверсий гитлеровской службы безопасности. Кроме всего прочего, он повествует и о той роли, которая отводилась его ведомством в глубоком тылу сочувствующим Германии советским гражданам. Естественно, гитлеровские спецслужбы в первую очередь ориентировались на этнических немцев.

Политика фашизма, направленная на объединение всех немцев, независимо от страны проживания, в составе единого тысячелетнего рейха, вызывала настороженное отношение и к советским немцам. Расчет Гитлера на эффективную помощь немцев, проживавших в Польше, Чехословакии, Югославии, Франции себя вполне оправдал, но значило ли это, что Гитлер с таким же успехом мог опереться на немцев, проживавших в СССР? Здесь ситуация была все же иная. Если территория Европы в последние столетия перекраивались не раз, причем часть немцев оказывалась то по одну, то по другую сторону границы, то в Россию немцы приехали 200 лет назад как мирные колонисты, осваивать земли в далекой глубине другого государства и никогда не имели настроений присоединить территорию своего проживания к Германии.

Ведомство Шелленберга, видимо, допустило ошибку, возлагая большие надежды на недовольных коллективизацией немцев. Через три недели после начала войны Гитлер приказал службе связи с немецкими национальными меньшинствами принять срочные меры с целью учета лиц немецкой национальности в оккупированной части Советского Союза для последующего выдвижения надежных из них на руководящую работу в местные органы немецкого государственного аппарата.

Однако сейчас с полной уверенностью можно сказать, что эти надежды вовсе не оправдались. Были факты сотрудничества части советских немцев, оказавшихся в оккупации, с германскими властями: из материалов о советских немцах-подпольщиках известно, что гитлеровцы привлекали их, например, в качестве переводчиков. Наверняка часть тех, кто был угнан при отступлении фашистов в Германию, могла оказаться и в гитлеровской армии, когда началась "тотальная мобилизация". Но на сотрудничество с оккупантами шли они не по "родству крови", как кто-то мог бы предположить, и не по национальному признаку; такие случаи были и у представителей других народов и мотивировались личными качествами людей. Говорить же о массовом предательстве советских немцев, о каких-то заговорах против советской власти неправомерно. Таких фактов просто нет. "Нет данных, которые показывали бы, что местные немцы, будь то на Украине или на Волге, совершали нападения в тылу русских армий или занимались бы тайной подготовкой подобных ударов, - пишет в своей книге "Немецкая пятая колонна во второй мировой войне" Луи де Ионг. - До сих пор не опубликовано никаких документов, подтверждающих выдвигаемые против немцев Поволжья обвинения, будто среди них имелись "тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов". Советский Союз хранил по этому поводу молчание. Среди обнародованных немецких архивных документов пока нет ни одного, который позволял бы сделать вывод, что между третьим рейхом и немцами, проживающими на Днепре, у Черного моря, на Дону и в Поволжье, существовали какие-либо заговорщические связи".

Гитлеровские органы разведки не могли опереться на помощь немецкого национального меньшинства, так как оно проживало в таких глубинных районах Советского Союза, что наладить с ним связи оказалось невозможным. Но, все-таки, не это было главным. Жизнь российских немцев уже более двух веков была теснейшим образом связана с историей России, а потом Советского Союза. В прошлом они играли заметную роль в экономической жизни, науке, культуре. Немцы были и среди декабристов, и активных участников революционного движения и среди тех, кто с теми и другими безуспешно боролся.

Но об этом легко рассуждать через много лет после войны. Сейчас можно говорить что угодно без риска ответственности, а вот тогда, когда гитлеровские армии подходили к Москве, кто-то должен был принимать решения без права на ошибку.

В годы второй мировой войны советские немцы стали далеко не единственными объектами несправедливости в большой политике. Г.В.Кан в книге о корейцах достаточно полно об этом сказал. Чтобы не изобретать велосипед, позволим себе длинную цитату.

Президент США Рузвельт 16 мая 1940 года в обращении к Конгрессу говорил об использовании Германией и ее союзниками вероломных методов ведения войны, когда "люди, числящиеся мирными гражданами, фактически являются частью вооруженных войск". 26 мая 1940 года он по радио обратился к американскому народу и говорил о том, что Америке угрожает не только открытое нападение: "...мы знаем и о новых методах агрессии. Речь идет о новом троянском коне, то есть пятой колонне, предающей нацию, если та не подготовлена к борьбе с предательством. Шпионы, диверсанты и изменники являются основными действующими лицами в этой новой трагедии". В Соединенных Штатах Америки были взяты на учет сотни тысяч иностранцев, министерство юстиции завело картотеку на всех подозреваемых немцев, за ними велось строгое наблюдение. Эти меры были значительно ужесточены после того, как японцы нанесли удар по Пирл-Харбару, а Германия объявила войну США. Тысячи немцев были интернированы, их дела рассматривались специальными трибуналами. Американцы японского происхождения также были интернированы и заключены в концентрационные лагеря.

Все чаще в исследованиях ученых-историков (именно ученых а не популистов от науки) поднимается вопрос о правомерности огульного сваливания всего и вся на "преступления сталинизма", звучат призывы подходить к историческим проблемам с точки зрения глубокого научного анализа. В частности говорится о том, что бытующие в литературе сведения о размахе массовых репрессий в годы Советской власти явно преувеличены в политических целях, в частности для того, чтобы окончательно скомпрометировать коммунистическую идею. Правда же состоит в том, что в период между 1922 и 1962 годами в Советском Союзе судебными и внесудебными органами было приговорено к смертной казни более 900 тыс. человек (в том числе уголовников, причем не ясно, сколько же из этого числа уголовников). В конце 30-х годов внесудебные органы на предмет суровых приговоров имели дело далеко не только с политическими. Человек, имевший две судимости по уголовным статьям, третий раз считался рецидивистом и попадал уже тройке, где разговор был коротким. В этом смысле порядки в СССР и Германии того периода действительно были похожими, хотя говорить на этом основании о тождественности тоталитарных режимов не совсем корректно.

В октябре - ноябре 1988 года в ряде номеров газеты "Аргументы и факты" опубликованы статьи Земскова с данными архивов по количеству заключенных в соответствующих заведениях СССР в период с 1930 до 1954 гг. Из них следует, что число это даже в 1937 - 1941 гг. не превышало аналогичных показателей 1980 - 1985 гг.

Складывается впечатление, что на сегодняшний день по некоторым вопросам истории к истине мы не ближе, чем до наступления гласности, просто старые догмы мы с успехом заменили новыми.

После окончания Великой Отечественной войны унизительные ограничения не были сразу же сняты со спецпереселенцев. Процесс этот затянулся на десятилетия. Немцы опять пострадали больше всех. Ведь до сих пор не решен вопрос о восстановлении немецкой автономии, хотя в отношении других народов справедливость вроде бы восторжествовала. Если депортированные чеченцы, крымские татары, ингуши, калмыки в 50-е годы могли беспрепятственно возвращаться в родные места, то немцы право это получили гораздо позже - только в 1974 г.

Из справки УМГБ по Кокчетавской области в ЦК КПК от 11 декабря 1952 г.

Проявляя недовольство к существующему в СССР строю, механик подхоза санатория ВЦСПС курорта "Боровое", немец Лиценберг А.А. 1911 г.р., в августе 1952 г. в кругу своих знакомых высказал: "Гитлер не добил Советский Союз, а я все равно его добью". Поддерживая антисоветское настроение Лиценберга, присутствовавший при этом спецпоселенец-немец Вебер А.К., 1923 г.р., в свою очередь заявил: "Не стоит добивать, он уже добитый".

Подобных высказываний приведено в книге несколько десятков. О чем это может свидетельствовать? Да, режиму было чего бояться. В общем-то любой режим имеет как друзей, так и врагов. Но в отношении немцев образовался, как всегда бывает в таких случаях, порочный круг. Чем больше репрессий, тем больше недовольства, чем больше недовольства, тем больше репрессий. Самое неприятное здесь в том, что круг этот не разорван до сих пор, несмотря на многословные тирады нынешних демократов. Получается так, что власти постсоветских республик просто не знают, что делать. Если в России вопрос о восстановлении немецкой автономии повис в воздухе, но пытаются создать в отдельных районах Омской, Ленинградской областей поселки для компактного проживания немцев, то в Казахстане вопрос этот просто игнорируется.

В принципе, сами по себе подобные высказывания еще ни о чем не говорят. Содержится в них призыв к насильственному свержению существующей власти или нет, надо еще доказывать. Важнее другое. Насколько криминогенным было немецкое население, действительно ли оно готово было насильственными методами бороться с существующей властью? Ответ дает другой документ:

Такие проступки спецпоселенцев в соответствии с Постановлением СНК СССР от 8 января 1945 г. наказуемы".

Можно только удивляться огромному терпению этого народа. Находясь в тяжелейших условиях более 10 лет, немцы не потеряли своей традиционной дисциплинированности, порядочности, высокого чувства ответственности, прежде всего перед собой. Изучив немало источников, автор не нашел нигде сколько-нибудь конкретных свидетельств склонности спецпереселенцев-немцев к каким-либо серьезным нарушениям закона (в отличие от некоторых других).

Во времена холодной войны отнюдь не только в Советском Союзе завинчивались гайки идеологического противоборства. Маккартизм и охота на ведьм описаны и изучены достаточно хорошо. Но даже это не может оправдать каких-то странных, удивительных своей тупой чиновничьей дуростью решений. Зачем было запрещать в 1952 г. прием в ряд алматинских вузов детей спецпереселенцев? А в другие казахстанские их ограничивать?

Д.А.Кунаев в своих мемуарах говорил о немцах с теплотой и большим уважением. В воспоминаниях говорится и об идее немецкой автономии в Казахстане: "Бывало и такое, что постановления, принятые на Политбюро, по разным причинам не выполнялись. Именно так произошло с несостоявшимся в ту пору образованием на территории Казахстана немецкой автономной области. Это решение приняли по инициативе Андропова, в ответ на многочисленные запросы, письма, предложения о создании новой автономии. Но не успели просохнуть чернила на документе, как в ЦК Компартии Казахстана, в ЦК КПСС посыпались письма и телеграммы, в том числе и от лиц немецкой национальности с мотивировками не торопиться с образованием автономии в Казахстане, поскольку советские немцы намерены были воссоздать свою автономию в Поволжье".

Несколько иную трактовку событий мы находим в школьном учебнике истории Казахстана для 11 класса: "Утром 16 июня 1979 года группы казахской молодежи начали собираться в центре Целинограда (Акмолы), на площади Ленина. Молодежь несла в руках транспаранты "Казахстан неделим" и "Нет немецкой автономии". Вскоре демонстранты заполнили центр города... На следующей демонстрации, состоявшейся 19 июня, к митингующим вышли председатель облисполкома Джумахметов и первый секретарь обкома партии Морозов, которые заверили людей, что в Акмолинской области никакой автономии создано не будет. Тем не менее, люди были взбудоражены. Волнения перекинулись на другие населенные пункты и области. Руководство республики и КГБ приложили максимум усилий к тому, чтобы информация о демонстрациях не получила широкого распространения".

Вполне понятно, что за всеми этими событиями стояли весьма влиятельные силы, и происходило это на фоне нового обострения международной обстановки, отказом США и других стран НАТО (в т.ч. и ФРГ) от политики разрядки и, как следствие, усилением эмиграционных настроений в среде немцев Казахстана.

Вместе с тем, нужно отметить, что движение советских немцев за восстановление автономной республики в Поволжье действовало в течение всего послевоенного периода. Первая делегация прибыла в Москву зимой 1965 года и встречалась с Председателем Президиума Верховного Совета СССР А.И.Микояном. Признав, что восстанавливать автономию нужно, он, однако, сослался на то, что территория бывшей республики уже заселена. Еще через полгода делегация приехала вторично. Прождав приема в Москве больше месяца и все-таки добившись его, делегаты на фактическом материале попытались доказать, что восстановление республики возможно. На этот раз А.И.Микоян обосновал свой отказ государственным интересом: появление автономии вызовет массовый отъезд немцев с казахстанской целины, которую нужно осваивать. Таким образом, получилось именно так, говорят в народе: "Кто везет, того и погоняют".

В 1981 году в Саратовскую область, куда была включена территория республики, пришел приказ из Москвы: готовить предложения по автономии советских немцев. В это время Л.И.Брежнев собирался в ФРГ, где эта проблема могла быть затронута. Но то ли переговоры не удались, то ли этот вопрос на них и не поднимался, во всяком случае он был опять отложен. На рубеже 80 - 90-х годов снова этот вопрос стал предметом политических игр. При Горбачеве в пылу перестройки в ответ на несмелые призывы властей поискать пути возрождения республики, местные власти Саратовской и Волгоградской областей устроили этому делу методом "мобилизации масс и многочисленных обращений трудящихся" настоящую обструкцию.

В конце марта 1990 года в Саратовскую область выехала госкомиссия по проблемам советских немцев. Местное население встретило ее транспарантами: "Не позволим кроить Поволжье на куски!", "Не допустим, чтобы наши дети остались без Родины!", "Немцам - да, автономии - нет!". Дальнейший диалог стал просто невозможен в условиях, когда чересчур "демократично" настроенные ораторы стали выдвигать лозунги "Решения правительства - только через мнение народа", "Не вбивайте клин в сердце России", и уж совсем перестроечный: "Воля народа сильнее закона". Население оказалось раскаленным до предела. Все проблемы в сознании людей оказались вытесненными одним - страхом перед возможным возникновением немецкой автономной республики, причем страх этот (как и всегда бывает со страхом) приобрел совершенно мифические черты. Поползли слухи, что районы Поволжья проданы ФРГ за марки и где-то формируется будущее правительство, а кто-то уже высматривает дома, принадлежавшие раньше немцам и требует их освободить. И хотя общество советских немцев "Возрождение" неоднократно заявляло, что восстановление автономии ни в коей мере не ущемит интересы местного населения, а скорее наоборот - будет способствовать промышленному и культурному развитию всего региона, ему не верили.

Неприятие идеи автономии постепенно перерастало в неприятие народа. Прежде никто не обращал внимания на национальность, теперь же в некоторых местах людей стали не принимать на работу только потому, что они немцы. Для 1990 года это было дико.

Местные жители в абсолютном большинстве выступили против автономии, говорили о том, что до сих пор их мнением никто не интересовался, упрекали центральную печать в замалчивании их позиции. То, что народ подогрели какие-то закулисные силы, причем вполне умело, подтверждает и распространявшаяся вполне открыто листовка под грифом: "Прочитай и передай товарищу!". Называлась она "Обращение трудящихся Саратовской и Волгоградской областей к гражданам России":

...Возрожденцы нас пугают тем, что без автономии немцы уедут в ФРГ. Да, немцы могут уехать к себе на родину, в Германию. Мы спрашиваем Москву: "Куда нам уезжать с нашей Родины, когда здесь сделают Германию?".

Вот так "перестройщики" восстанавливали автономию немцев Поволжья, "боролись за искоренение преступлений культа личности". Оценку этим действиям дал достаточно полно один из сотрудников КГБ СССР А.Кичихин:

...коррумпированные круги в Саратовской области пытаются удержаться у власти, скрыть хозяйственные и должностные преступления, спрятаться за спины провоцируемого им же народа, толкаемого в огонь межнационального конфликта. Возглавляет всю эту кампанию руководство областного комитета и некоторых горкомов КПСС.

Вопрос развития нации, создания ее культурной среды долгое время упирался в необходимость государственности. Без статуса автономии невозможно было открывать национальные научные и учебные заведения, издательства, киностудии, теле- и радиоцентры. Жизнь последних лет показала, что есть другие пути решения проблемы. Можно ведь создавать территориально-экономические регионы, а для всестороннего развития наций и народов предусмотреть культурно-национальные автономии. В противном случае "национальный вопрос" как мина замедленного действия, способен выбросить свой смертоносный заряд при любой экономической и социальной дестабилизации.

К сожалению, на сегодняшний день, понимание этого только начинает очень несмело переходить в практические дела. И как показатель нерешенности вопроса - рост эмиграции наших немцев в Германию. Но это уже тема следующей статьи.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

2. Из истории немцев Казахстана. 1921 - 1975. Сборник документов. Алматы - Москва, 1997.
3. Материалы II Конгресса немцев трудармейцев Казахстана. Алматы, 1997.
4. Белая книга российских спецслужб. -М., 1996.
5. Бельгер Г. Германофобия началась еще при царе-батюшке.//Казахстанская правда, 20 февраля 1996.
6. Вормсбехер Г. Немцы в СССР.//Знамя, ╧ 11, 1988.
7. Горянин А. Русские немцы. Вопрос непростой.//Relis of Relkom. 29. 08. 1997.
8. Кан В.Г. История корейцев Казахстана. Алматы, 1995.
9. Карсаков И. Немцы Казахстана: определение берега.//Мысль, ╧ 6, 1995.
10. Кунаев Д.А. От Сталина до Горбачева. Алматы, 1994.
11. Нуршин Э. Молчание ягнят или Как переселялись в Казахстан немцы, татары и другие "антисоветские" элементы.//Экспресс К, 22 ноября 1993.
12. Филлипов С. Советские немцы: от революции до перестройки.//Face to face, ╧ 1 - 2, 1991.
13. Филлипов С. Справедливость должна восторжествовать. Но как?//Диалог, ╧ 12, 1990.
14. Хасанаев М. Без вины виноватые.//Экспресс К, 13 ноября 1992.
15. Хасанаев М. Документы свидетельствуют о тягчайшем преступлении.//Казахстанская правда, 20 февраля 1996.
16. Шелленберг В. Секретная служба Гитлера. Киев, 1991.
17. Эрнст Г. Выстраданное право народа.//Южный Казахстан, 26 февраля 1991.

АДРЕСА INTERNET

1. http://www.msu.ru
2. http://www.florin.ru/koi/ino/17/text26.html
3. http://www.florin.ru/win/ino/
4. http://www.ahsgr.org/
5. http://www.genealogy/net/reg/ESE/russia-d.html
6. http://www.ausbach-online.de/adress.html
7. http://www.macter.alien.ru/germanrus/whoismho.html
8. http://www.bizlink/ru/duel

Часть два